Андреас Баадер

Баадер не был теоретиком революционной борьбы, в отличие от Малера и Майнхоф. Он не нуждался в оправдании террора. В террористической деятельности Баадер видел, прежде всего, акт нарушения общественных норм, что воспринималось им как делание революции: «Разве преступление не есть одна из форм истинно революционного разрыва с обществом?.. Преступление есть не что иное, как момент революционной вспышки». Баадер отрицал ценность теоретизирования, настаивая на абсолютности опыта борьбы, при этом аргументы видел в преемственности традиции насилия: «Революцию не планируют. Ее делают. Если соглашаться, что мы дети своих отцов, то мы способны вершить насилие в той же степени, что и они». Борьбу с системой Баадер рассматривал как определяющую и подавляющую личность деятельность, которой необходимо отдаться до конца: «В борьбе против системы возможно все, даже предательство своих. Нам не нужны ваши взгляды. Главное — факты, безоговорочная готовность к практическому нарушению всех и всяческих законов. Всякий буржуа — враг».