Объекты и инфраструктура современной транспортной отрасли являются лишь одним из объектов атак террористов. В этой связи и система мер по обеспечению безопасности предприятий и объектов транспорта является лишь частью более широкой системы общегосударственных мер по противодействию терроризму.
К сожалению, как отмечали многие террорологи, в конце прошлого века в России и других странах СНГ сложился целый комплекс причин и условий, способствовавших росту экстремистско-террористических проявлений[1].
И, тем не менее, опасность эта для нашей страны оценивалась далеко не адекватно как в нашей стране, так и за рубежом.
Так, например, еще в августе 2003г. лондонский Центр исследования мировых рынков (World Makets Reserch Cеnter - WMRC) опубликовал доклад "Глобальный террористический индекс - 2003"[2].
В задачу его авторов входило оценить риск террористической угрозы в 186 государствах мира. При этом эксперты учитывали пять основных критериев - мотивация террористической деятельности, наличие в данной стране террористических ячеек, частота и масштаб уже имевших место террористических акций, способность террористических групп организованно действовать и приобретать оружие, и, наконец, способность правительств предотвращать террористические атаки.
По мнению составителей доклада WMRC, "лидерами", с точки зрения реального наличия этой угрозы, являлись Колумбия, Израиль, Пакистан, США, Филиппины, Афганистан, Индонезия, Ирак и Великобритания.
России в этом докладе было отведено лишь 16 место, хотя она и возглавляла в списке группу стран СНГ. Что, по нашему мнению, являлось не совсем верным с точки зрения ранжирования реальности этой угрозы для нашей страны, и что доказала динамика террористических проявлений в России в последующие месяцы, а также расширение географии деятельности террористов, трансформация и "модификация" их деятельности[3].
Впрочем, сознавали это и сами авторы доклада. Как заявил аналитик WMRC Дарио Тюбурн, в ближайшие 12 месяцев теракты в России неизбежны, "ведь чеченские боевики хорошо финансируются, хорошо организованы и вооружены. В свою очередь, российские службы, отвечающие за борьбу с терроризмом, уже продемонстрировали серьезные промахи"[4].
И хотя динамика террористических угроз не остается неизменной, по нашему мнению, в модифицированном списке Россия могла бы по праву занять 3-4 место(после Ирака и зоны палестино-израильского конфликта).
В то же время Д. Тюбурн не считал Аль-Кайду единственной виновницей терроризма в мире(хотя ее роль в эскалации терроризма в Индонезии, Ираке, на Ближнем Востоке достаточно очевидна), справедливо подчеркивая, что "в мире действуют более мелкие группы, их акции - менее масштабны, но они функционируют регулярно и уже многие годы".
Не исключено, что именно эти группы направят свои атаки против объектов транспортной инфраструктуры, в том числе трубопроводов и нефтеналивных терминалов, танкерного флота.
Мы также анализировали перспективы и последствия американской интервенции против Ирака[5].
Известно, что криминальная практика сама "учит" правоохранительные органы наиболее эффективным методам противодействия и борьбы с распространяющимися преступными посягательствами. Поскольку эти органы и спецслужбы вынуждены "идти по следам", реагировать на изменения в криминальной ситуации.
И выводы из развития криминальной ситуации, складывавшейся в России, были сделаны.
Согласно заявленным итогам 2005 г., количество террористических проявлений в России сократилось более чем на 40%, равно как и число их жертв. Возросло число предупрежденных преступлений - до 990, как заявил 1 ноября 2005 г. Р.Г. Нургалиев на встрече с ветеранами органов внутренних дел.
Но реальное состояние дел в области противодействия терроризму подчас недооценивается.
Наглядный пример тому - масштабная операция правоохранительных органов в Нальчике 14 октября 2995 г. и ее освещение, особенно первые сообщения, в СМИ.
Достаточно значимый успех, пусть и омраченный неизбежными жертвами, оценивался журналистами - в силу незнания и непонимания реалий борьбы с терроризмом, - как "поражение спецслужб", что явно не соответствует действительности.
Представляется необходимым в этой связи вновь коснуться вопроса о роли СМИ в противодействии терроризму, являющегося частью более общего вопроса о роли гражданского общества в борьбе с терроризмом и политическим экстремизмом.
Но возникает закономерный вопрос: а готово ли современное российское общество включиться в противодействие идейно-пропагандистскому влиянию террористической и экстремистской идеологии и практики?
Ответ на этот крайне важный вопрос частично дают обнародованные в начале октября 2005 г. результаты исследования российского центра РОМИР Мониторинг(www.rmh.ru).
Cогласно данным этого центра, если целиком одобряли идею активизации участия общественности в противодействии терроризму 45% опрошенных, и еще 34% из них "скорее одобряли" ее, то скептическое отношение к ней выражали 20% респондентов при 6 процентах отвергавших ее целиком, видя в ней только "возрождение доносительства в стиле 1937 г.".
Следует напомнить, что по мнению социологов, ответы, получившие менее 10 процентов голосов поддержки респондентов, можно упускать при проведении исследований ввиду их незначительной общественной поддержки.
Возвращаясь к проблеме участия гражданского общества в противодействии экстремизму и терроризму, следует заметить, что, наверное, главное его назначение состоит в том, чтобы раскрыть назначение и сущность того, что выдается за "межцивилизационный, глобальный межконфессиональный конфликт".
А наиболее эффективным направлением профилактики возникновения подобных конфликтов является следование принципам и идеалам Культуры мира[6].
Гражданскому обществу важно осознать, что террористы и их пособники живут в самом этом обществе, подвержены его информационному, эмоциональному и психилогическому воздействию.
А само это информационно-психологическое влияние общества может быть различным - от позитивно-стимулируюшего до агрессивно-побуждающего.
Немалое значение в этой связи имеет и деятельность СМИ по противодействию распространения радикально-экстремистской идеологии.
Но могут ли, и главное - готовы ли сегодня СМИ включиться в процесс активного воздействия на криминогенную обстановку?
Определенный ответ на него дают опять-таки данные ранее уже упоминавшегося исследования РОМИР Мониторинг.
Так 47% опрошенных полагали, что СМИ должны информировать население о необходимых мерах безопасности. Однако более трети - 37% считали их задачей "просто информировать о совершенных террористических акциях", а еще 30% убеждены в необходимости "вскрывать корни терроризма как социального явления".
25% считали задачей СМИ "оценивать действия властей по борьбе с терроризмом".
Думается, что подобная постановка вопроса была не совсем корректна. Поскольку следует учитывать тот объективный факт, что правоохранительные органы могут обладать гораздо более полной информацией, которая, в совокупности с реалиями криминальной обстановки, может диктовать необходимость конкретных методов и способов действий.
В этой связи непонятно, как же предлагается оценивать эту невидимую, скрытую от глаз посторонних "оперативную работу" спецслужб?
Меньшинство опрошенных - 9% полагало, что СМИ не должны вовсе ставить перед собой подобных задач.
И если - к сожалению!, - 40% респондентов считали, что СМИ должны быть лишь "беспристрастными наблюдателями", то 24% их них полагали, что СМИ должны стать "средством борьбы с терроризмом", а еще 19% выражали мнение, что они не должны, по крайней мере, выступать "невольными проводниками интересов террористов".
29% респондентов высказывали мнение, что СМИ должны отказаться от репродуцирования информации, ведущей к усилению угрозы заложникам. Расширяя этот, по нашему мнению, не совсем корректный вопрос, его следовало бы сформулировать как нераспространение информации, способствующей облегчению подготовки и осуществлению террористических акций.
Надо заметить, что соответствующие нормы нашли свое вопрлощеие в новом модельном законе СНГ "О борьбе с терроризмом", принятом Межпарламентской ассамблеей(МПА) СНГ 19 апреля 2004 г.
Следует однако отметить, что, к сожалению, подобного рода международно принятые нормы и рекомендации, не восприняты в полной мере не только российскими журналистами, но и отечественными законодателями, представителями других ветвей власти.
Тем не менее, 27% респондентов высказывались против показа тактики действий спецназа при проведении контртеррористических мероприятий, но именно столько же высказывались за "предоставление полной картины террористического акта".
О том, что нет единого понимания задач, роли и места СМИ в противодействии террористической угрозе, свидетельствуют и дискуссия и результаты проходившего в Москве 5 октября 2005 г. журналистского форума "Будущее без терроризма!".
Для примера отметим, что в США первая подобная профессиональная дискуссия о роли СМИ в противодействии терроризму прошла еще в ноябре 1977 г., когда террористическая угроза для этой страны имела преимущественно гипотетический характер.
Задачу выработки профессиональных норм и правил освещения вопросов борьбы с терроризмом ставит перед собой международный антитеррористический медийный форум, созданный в ноябре 2004 г. под эгидой Организации договора коллективной безопасности (ОДКБ) СНГ (см. www.mamf.ru).
В этой связи, по-видимому, основной задачей гражданского общества, совместно со СМИ, должно быть преодоление, ограничение действия и минимизация последствий воздействия криминогенных факторов, которые являются составной частью механизма формирования преступного поведения.
Актуальным является и прикладной вопрос о степени потенциального воздействия информационных сообщений СМИ на свою аудиторию.
В исследовании РОМИР мониторинг было выяснено, что если 52% респондентов интересуют сообщения СМИ о произошедших терактах, то у примерно трети населения выработалась привычка к невосприятию подобной "негативной" информации, а еще 18% опрошенных стремятся попросту отгородиться от нее, не читая прессу или переключая телевизор.
Эти данные, по нашему мнению, свидетельствуют о том, что СМИ обладают немалым потенциалом воздействия на население в плане противодействия распространению экстремистской и террористической идеологии и практики.
Ранее нам доводилось неоднократно обращать внимание на необходимость разъяснения зарубежным партнерам по борьбе с терроризмом реалии криминальной ситуации в нашей стране, хотя, понятно, что каждая сторона все же не склонная слишком сильно драматизировать ситуацию.(Возможно, именно следствием этого недопонимания являются и постоянные претензии к России со стороны ПАСЕ и иных институтов Совета Европы).
И определенные подвижки на этом направлении были достигнуты.
Как подчеркивается в качестве одного из главных выводов в докладе (сентябрь 2005 г.) лондонского центра по изучению конфликтов "Российские специальные силы"(Russia"s Special Forces), "Россия потенциально является важнейшим партнером по антитеррористической борьбе, хотя этот факт не осознается многими странами".
Это обстоятельство однако отнюдь не исключает необходимости изучения и зарубежного опыта противодействия террористическим и экстремистским угрозам.
Источники:
1. См.: Витюк В.В. Проблемы терроризма на постсоветском пространстве// Социс, М., 1993, N 7, сс. 45 - 46.
2. Подробнее см.: Хлебников И.Н. Итоги и уроки "четвертой мировой" войны. Как бороться с международным терроризмом // Обозреватель - Observer, М., 2003, N 10, сс. 71-77.
3. Хлобустов О.М. Что противопоставить терроризму в России? // Власть, М., 2004, N 3, сс. 30-34.
4. Цитируется по: Независимая газета,2003, 20 августа.
5. См.: Обозреватель - Observer, M., 2003, N 10, с. 71-77.
6. Подробнее об этом см.: Идея "культуры мира" в истории человеческой мысли // Обозреватель-Observer. М., 2000, N 9, сс. 65-68.